Был период в юности, наверное с четырнадцати до двадцати трех, когда можно было ходить в театр пять раз в неделю. Были бы пятьдесят копеек на входной билет. На бархатные ступеньки.
Наверное, так у всех и каждого было.
Я жила между Москвой и Ленинградом, так что все оперы и балеты посмотрела и там и там. И еще была Гнесинка в Москве и филармония в Ленинграде. На первом курсе вообще было безумие – Хачинский в ТЮЗе в четверг, потом в Москву на выходные на поезде, общий вагон, чтобы дешевле и по студенческому – потому что перепали билеты от родителей Маринки на Евгения Онегина, потом назад в университет, и вечером в среду в Мариинку на балет, потому что кто-то принес контрамарки от знакомых...
Про все оперы и балеты я соврамши, но все же много, много...
Фанатом никогда не была, у подъезда теноров не встречала... Книжка такая была у Михаила Чулаки – Тенор, очень образовательная. Чулаки был кто-то типа русского Хейли...
Интересно, что прошлое знание просыпается от внешнего толчка. В театр идти очень неохота, каждый раз покупаю билеты и волоком себя тащу – на балет или вот в оперу. Придумываю сто причин, чтобы не ходить, и все же иду, и вот такие специальные лица и люди уже около театра, а потом в фойе, и видишь этот свой слой, который вот такой же, как ты, но просто не на работе, там я не попадаю на таких людей, а так – вот люди в фойе, и как в Мариинке, только одежда перемешана, хотя я и раньше ходила в театр в джинсах, другой одежды не носила... Эти специальные седые старушки с программками, молодые пары, эти джентельмены с нотами – конечно, не каждый с нотами, но и в Москве таких чудаков немного в театре. Вчера был один восхитительный человек лет семидесяти с рыжими кудрями, собранными в хвост с офигительным ярким галстуком. Он мне подмигнул. И был еще человек в клетчатом красно-сине-белом пиджаке, очень прекрасный.
И в театральном буфете за восемь долларов я выпила сначала бейлиса, а в антракте – курвуазье, и опера стала еще лучше.
Был настоящий оркестр, а это теперь бывает не всегда, и тонкий дирижер с седой гривой. Он выходил кланяться в конце. И труппа была в костюмах, а не в современных трико, и пели по-итальянски наизусть, а не с партитурой в руках (так тоже бывало).
Очень хороший был баритон – друид, и первый тенор хорош, а первое сопрано в первом отделении не всегда попадала в верхах, но потом распелась, а второе сопрано было прекрасно, и двигались они хорошо, и тенор был не ужасно толстый (так тоже бывает). Вверху теперь идут титры на специальном табло, и оно не мешало. И боже, какая прекрасная естественная акустика.
И увертюра мне понравилась тоже, и музыка.
Мы молча пихали друг друга локтями в самых прекрасных местах.
И говорили в антракте, что надо чаще выбираться. Но я мудр, я купила абонемент на двоих на этот год. И в марте будет опера «никсон в китае».
